#Ты_я_он_она_вместе_дружная_семья #Международный_День_Семьи #КомсомольскийотделМБУКМЦБ

Суморьевская сельская библиотека Вознесенской ЦБС Нижегородской области присоединяется к сетевой акции «Ты, я он, она - вместе дружная семья», приурочена к Международному Дню семьи, организатором которой является Комсомольский отдел МБУК МЦБ (Морозовский район, Ростовская область).
15 мая мы отмечаем Международный день Семьи. Семья - это самое главное, что у нас есть. Это дом, традиции, мир, любовь, радости, печали, которые мы должны разделить в своей дружной семье.
Закруткин В.А. Матерь человеческая
Мария высоко подняла вилы, слегка отвернулась, чтобы не видеть то страшное, что должна была сделать, и в это мгновение услышала тихий, сдавленный крик, который показался ей громом:
– Мама! Ма–а–ма!..
Слабый крик множеством раскаленных ножей впился в грудь Марии, пронзил ее сердце, а короткое слово «мама» заставило содрогнуться от нестерпимой боли. Мария выронила вилы, ноги ее подкосились. Она упала на колени и, прежде чем потерять сознание, близко–близко увидела светло–голубые, мокрые от слез мальчишеские глаза…
Очнулась она от прикосновения влажных рук раненого. Захлебываясь от рыданий, он гладил ее ладонь и говорил что-то на своем языке, которого Мария не знала. Но по выражению его лица, по движению пальцев она поняла, что немец говорит о себе: о том, что он никого не убивал, что его мать такая же, как Мария, крестьянка, а отец недавно погиб под городом Смоленском, что он сам, едва окончив школу, был мобилизован и отправлен на фронт, что ни в одном бою он ни разу не был, только подвозил солдатам пищу.
Мария молча плакала. Смерть мужа и сына, угон хуторян и гибель хутора, мученические дни и ночи на кукурузном поле – все, что она пережила в тяжком своем одиночестве, надломило ее, и ей хотелось выплакать свое горе, рассказать о нем живому человеку, первому, кого она встретила за все последние дни. И хотя этот человек был одет в серую, ненавистную форму врага, но он был тяжело ранен, к тому же оказался совсем мальчишкой и – видно по всему – не мог быть убийцей. И Мария ужаснулась тому, что еще несколько минут назад, держа в руках острые вилы и слепо подчиняясь охватившему ее чувству злобы и мести, могла сама убить его. Ведь только святое, жалостное слово «мама», та мольба, которую вложил этот несчастный мальчик в свой тихий. Сдерживая стоны, немец молча следил за склонившейся над ним женщиной, потом крестом сложил над грудью указательные пальцы, спросил тихо:
– Капут? – Зачем капут? – отводя глаза, сказала Мария. – Будешь жить… Сложив руку так, словно держала в ней стакан, и, поднеся ее ко рту, спросила: – Ты, небось, пить хочешь? Немец закивал головой. – Подожди, – сказала Мария, – я подою корову, напою тебя молоком. Воды на хуторе нет