История Масленицы связана с языческим прошлым славян, для которых силы природы ассоциировались с божествами. По одной из версий, праздник прихода весны был посвящен Яриле – богу Солнца, что подтверждает форма и цвет блинов, которые напоминают наше светило.

В другой трактовке, масленица – это результат поклонения «повелителю скота» богу Велесу. Каждый день Масленой недели имеет своё название, за которым скрывается история и смысл.

Понедельник – «встреча». Поутру молодёжь и детвора из соломы, ветхой одежды и тряпья сотворяли чучело виновницы торжества – Масленицы. Его сажали на сани и катали по всем улицам, извещая, что долгожданная гостья, «касаточка», «веселуха» и «объедуха», наконец-то заявилась. Чучело завозили на горку повыше, наговаривали разных желаний на год вперёд и под радостные крики спускали вниз. Только с этого момента Масленица считалась прибывшей, и начинался долгожданный праздник.

Вторник – «заигрыши». В этот день начинались гонки на санях, устраивались представления в балаганах, а по улицам ходили ряженые, балагуря и приставая к прохожим, требуя от них остроумного и шутливого ответа. Благодаря этому создавался тот психологический настрой, без которого праздник не будет в радость. От снега в лицо, задорного смеха и переодеваний, неожиданной шутки таяла серьёзность, освежались чувства, не оставалось и следа от погружённости в свои ну очень важные дела. И вместе с этим в душу возвращалась, казалось бы, потерянная среди хлопот радость. Вторничные гулянья предназначались не только для раскрепощения. Парни не теряли времени и приглашали девушек покататься на санках или ледянках. С дружным смехом спуститься с горки, вместе свалиться в сугроб и раз за разом выбираться оттуда в обнимку... И так каждый день до самого воскресенья! Лучшего способа близко познакомиться и выбрать невесту не придумаешь. Впрочем, без внимания не оставались и молодожёны. Их валяли в снегу, сажали на перевернутые бороны, заставляли «выкупать» друг друга у веселящихся односельчан и заставляли при всех целоваться. Чтобы крепче любили друг друга. Начинались и хождения по гостям.

Среда – «лакомка». В этот день потчевали и угощались блинами невообразимых рецептур: пшеничными, ячневыми, овсяными, гречневыми, из пресного теста и кислого, яблочными (с добавлением протёртых яблок в тесто), заварными (из опары, залитой кипятком), скороспелыми (из смеси, которой не дали настояться), и, наконец, с припёком. О последней разновидности вкуснятины, которая изготовлялась с начинкой, можно справиться в кулинарной книге или у Ивана Сергеевича Шмелёва. Но, читая классика, следует помнить, что в его времена нынешние блины, тонкие и небольшого размера, назывались блинцами и употреблялись в качестве лёгкой закуски. С «лакомкой» связана небезызвестная мужская забава – бывать у тёщи на блинах. Именно в масленичную среду тёща, желая показать своё расположение мужу любимой дочери, приглашала его отведать блинов, а для большего веселья созывала и всех своих родных.
Четверг – «разгул» или «перелом». На этот день приходилась середина масленой недели: позади – три дня, впереди – три дня. В этот день начинали гулять во всех смыслах широко, с утра до вечера, распевая частушки и танцуя напропалую, катаясь на лошадях и устраивая всевозможные состязания.

Пятница – «тёщины вечёрки». В этот день с ответным визитом тёща приходила в гости к зятю. Хороший зять приглашал мать супруги заранее и вместе с ней зазывал к себе остальную женину родню. Именно так, блинами в ответ на блины, можно было продемонстрировать своё почтение. Именно тогда незамужние особы пекли блины повкуснее, и отправлялись с ними на ледяную горку для катания, где с умыслом угощали приглянувшихся парней.

Суббота – «золовкины посиделки». «Женским» днём по праву была и масленичная суббота, поскольку она была посвящена обязательной проверке на профпригодность молодой жены родственниками мужа. Самыми придирчивыми из них, несомненно, являются сёстры ненаглядного, золовки, существа ревнивые и придирчивые. Именно их следовало пригласить в первую очередь, угостить блинами и задобрить подарками. Хотя, возможно, всё это было прекрасным прикрытием для того, чтобы молодые женщины и девушки могли спокойно посудачить о своём, отвести душу в разговорах и раскрытии личных тайн, не опасаясь при этом получить выговор за безделье от мужей и прочих воздыхателей.

Воскресенье – «проводы», «прощенье». Обычай просить друг у друга прощение известен всем. Несмотря на все исторические перипетии, он сохранился практически в неизменном виде. Но ключевым событием воскресения и всей праздничной недели были проводы Масленицы. Её чучело ставили на сани и торжественно, как и в понедельник, провозили по улицам, собирая весь честной народ. Шумный масленичный поезд затем направлялся за околицу – границу обитаемого мира, – где чучело сжигали на большом костре. Туда же бросали старые вещи и щепки, на которые выговаривали обиды, тягостные мысли, чтобы они не томили больше душу.

Масленица по классике. Праздник в произведениях русских писателей

Антон Чехов

У Антона Павловича Чехова есть несколько рассказов, посвященных Масленице или с нею связанных. Главный герой «Глупого француза», Генри Пуркуа, наблюдает за гостем трактира, поглощающим блины, и решает, что тот хочет покончить собой с помощью переедания. Писатель также придумал «Масленичные правила дисциплины». А рассказ «О бренности» обозначен как «Масленичная тема для проповеди» и почти целиком состоит из описания праздничной трапезы, да такого, что немедленно хочется бросить все и испечь блинчики: «Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки… Подтыкин приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расстановкой обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, он облил сметаной… Оставалось теперь только есть, не правда ли? Но нет!.. Подтыкин взглянул на дела рук своих и не удовлетворился… Подумав немного, он положил на блины самый жирный кусок семги, кильку и сардинку, потом уж, млея и задыхаясь, свернул оба блина в трубку, с чувством выпил рюмку водки, крякнул, раскрыл рот…»

Иван Шмелев

«Лето Господне» Ивана Сергеевича Шмелева – невероятная по своей атмосфере книга, описывающая быт патриархальной купеческой семьи, которая следует церковному календарю, строго соблюдает посты и щедро отмечает религиозные праздники. И все это глазами ребенка, подмечающими все и превращающими повседневные дела в маленькое чудо. А глава, посвященная масленице, ярко описывает народные гуляния в этот праздник. «Широкая печь пылает. Две стряпухи не поспевают печь. На сковородках, с тарелку, "черные" блины пекутся и гречневые, румяные, кладутся в стопки, и ловкий десятник Прошин, с серьгой в ухе, шлепает их об стол, словно дает по плеши. Слышится сочно – ляппп! Всем по череду: ляп... ляп... ляпп!.. Пар идет от блинов винтами. Я смотрю от двери, как складывают их в четверку, макают в горячее масло в мисках и чавкают». «В субботу, после блинов, едем кататься с гор. Высоченные горы на прудах. Над свежими тесовыми беседками на горах пестро играют флаги. Рухаются с рычаньем высокие "дилижаны" с гор, мчатся по ледяным дорожкам, между валами снега с воткнутыми в них елками. Черно на горах народом. <...> Катальщики веселые, хотят показать себя. Скатываются на коньках с горы, руки за спину, падают головами вниз. Скатываются вприсядку, вприсядку задом. Кричат – ура!»

Иван Бунин

Рассказ Ивана Алексеевича Бунина «Чистый понедельник» из сборника «Темные аллеи» играет на противопоставлении внешнего мира и незаметного читателю и герою духовного поиска, который идет в душе его возлюбленной. Поэтому и момент поедания блинов накануне Великого поста подан максимально натуралистично, что не мешает мечтам повторить бунинскую комбинацию из блинов с икрой и замороженного шампанского. «В нижнем этаже в трактире Егорова в Охотном ряду было полно лохматыми, толсто одетыми извозчиками, резавшими стопки блинов, залитых сверх меры маслом и сметаной, было парно, как в бане. В верхних комнатах, тоже очень теплых, с низкими потолками, старозаветные купцы запивали огненные блины с зернистой икрой замороженным шампанским».

Михаил Салтыков-Щедрин

В частично автобиографическом романе Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина «Пошехонская старина» в главе, посвященной московскому быту, есть и упоминание масленицы. Конечно, главный сатирик XIX века делает это со свойственной ему иронией. «В воскресенье, последний день масленицы, ровно в полночь, цикл московских увеселений круто обрывался. В этот день у главнокомандующего назначался "folle journee" [веселый вечер]; но так как попасть в княжеские палаты для дворян средней руки было трудно, то последние заранее узнавали, не будет ли таких же folles journees у знакомых. Семья, которой не удавалось заручиться последним масленичным увеселением, почитала себя несчастливою. Целый день ей приходилось проводить дома в полном одиночестве, слоняясь без дела из угла в угол и утешая себя разве тем, что воскресенье, собственно говоря, уже начало поста…»